Свой трудовой путь я начинал в Астрахани, в знаменитой  тогда бригаде Александра Каленюка. Это была, прежде всего, большая семья. Мы не прятались со своими проблемами друг от друга, старались решать их вместе. Однажды бригадир собрал нас в срочном порядке. Можно было подумать, что в мире что-то перевернулось. Нет, столяр Михаил Кузьмин бросил вечернюю школу. Работа, семья, а тут ещё учеба, откровенно говоря, устал человек. Первым выступил  бригадир, учебу он не сопоставлял с карьерой, говорил о внутреннем перерождении человека,  которые несут знания. Задел за живое   «старичков», те стали вспоминать, как, едва научившись писать, читать, вынуждены были бросать свои университеты, шли зарабатывать хлеб. В их рассказах чувствовалась тоска по неосуществленному. Засиделись допоздна, но никто не рвался домой. А назавтра вернулся в школу Кузьмин, да не один – еще двое наших решили включиться в учебу.

Я особенно не идеализирую  прошлую жизнь, но в ней  было место и для подрастающего поколения, и для пенсионеров, и совсем отсутствовали бездомные. Было намного больше, чем сейчас  откровения, искренности, душевности, вряд ли все это богатство можно променять на колбасу, которой тогда не хватало. Но людям хотелось, чтобы и колбаса была и  демократия распространялась гораздо шире бригадной жизни, они не собирались разрушать социальную основу государства, хотели сделать в  своем доме косметический ремонт, кое-что улучшить, поэтому и подключились все вместе к перестройке. Коллективизм на пороге девяностых помог бархатной революции. Сигналы от человека к человеку проходили  без задержек, а хакеры под видом демократов заставили эту сеть работать на себя. К сожалению, они, как черные рейдеры, завладев системой,  срочно   стали  её перенастраивать, ввели не лицензированную программу, где были совершенно другие  отношения между людьми. Друг превращался в соперника, или ты его, или он тебя. И никаких гарантий, поддержки слабым, разве можно построить по таким циничным проектам  настоящую демократию?

После  перестроечных боев не поймешь, какого окраса политики оказались у  нашего руля? В одном флаконе либералы с  диктаторами.  Никаких служебных споров, каждый делает свое дело, одни отбирают последнее у малоимущих, примером того монетизация льгот, вторые выстраивают командную систему. В результате, вертикаль власти восстановили почти в советском варианте, отыгрались только на работниках низшего звена и на пенсионерах, их похоронили как личности, как граждан своей страны. 

На примере довольно крупного завода, который находится  в московском  районе Лианозово, можно показать разрез нашего общества, особенно ярко проявились  социальные  контрасты во время проведения последних праздников. Рабочим выдали к Новому году по несколько сотен рублей и никаких собраний, поздравлений от руководства. Хотели работяги перед зимними каникулами чуть-чуть задержаться в раздевалках, курилках, пожелать друг другу   хорошего, светлого. Кроме производственных закутков, на выданные  премиальные, больше некуда было податься, но рабочих бесцеремонно выгнали за ворота. Для себя руководство  устроило корпоративную вечеринку в ресторане. На первом этаже накрыли столы для среднего звена, для начальников цехов, на втором пировал директорат. Со второго этажа на первый с десяток ступенек, но никто  не удосужился спуститься с верха, поздравить с Новым годом хотя бы среднее звено.

 Реформируют сейчас не столько экономику, сколько определяют место каждого для человека  в обществе, тому, кто не командует, а просто работает по своей специальности, ни уважения, ни денег. Все реформы стали  возможны  только за счет подавления, насилия и отчуждения человека от власти. В трудовых коллективах поощряют разобщенность, организациям, которые пытаются объединить работников, создают невыносимые условия, не дают возможности  выжить.

 Организовали на горнорудном предприятие «Карельский окатыш» боевую профсоюзную организацию «СОЦПРОФ». Провели с её помощью забастовку, потребовали повышения зарплаты. Пришлось руководству предприятия удовлетворить требования работников. Чтобы больше такого  не повторялось, начальство стало разлагать профсоюз изнутри. Способов оказалось достаточно, членам свободного профсоюза не стали выдать в бухгалтерии  справки для получения кредита, многие, чтобы не нарушать семейные плана, вынуждены были  написать заявление о выходе из профсоюза. Вот ещё один эпизод, пришел сын одного кадрового рабочего устраиваться на предприятие. Такой специалист нужен, а парня не берут. Его отцу прямо заявили, что сам он очень опасен для коллектива, потому что состоит не в том профсоюзе, поэтому нельзя создавать на предприятие трудовую династию под его фамилией. Пришлось ради сына отцу написать  заявление о выходе из рабочей организации. А тут случился настоящий  казус, не допустили молодого машиниста  к работе. Медицинская комиссия забраковала, анализы оказались плохие. Когда машинист стал разбираться со своим здоровьем, ему в открытую сказали: «Если состоишь в таком профсоюзе, значит, не здоров». Порвал машинист с «СОЦПРОФОМ» и сразу анализы улучшились.

С помощью  бытовых мелочей  отрывают одного человека от другого, заставляют предавать друзей. Из подлостей и обмана, как из кирпичиков,  складывают наше общество.  Если ты предаешь, то и тебя могут подставить, возникает общее недоверие друг к другу, разве, может быть, подобный фундамент  прочным, надежным? Архитекторы с  верхнего  этажа, создавая  такой тревожный мир,  сами стали его заложниками, окружают свои коттеджи пятиметровыми заборами. За  крепостными стенами пускают сторожевых собак, те с воем, лаем охраняют жизнь богатых людей. В одном месте, у  Москва реки, уже с внешней  стороны заборов, бегают по проволоке несколько таких псов.  Спросили охрану, зачем собаки у самой воды? И получили ответ полный маразма: « А вдруг с того берега под водой подплывут водолазы и совершат разбой». Как  быть, если бандиты или конкуренты, пойдут не по дну речному, а  спустятся в гнездо олигарха прямо с неба, на парашютах? Настоящий идиотизм. 

Как пишут газеты, один из хозяев «Альфа-Банка» Петр Авен строит в Англии особняк со специальными мерами безопасности и даже бронированным бомбоубежищем. Соседей удивляет высокая ограда, увенчанная колючей проволокой с пропущенным через неё электричеством. Это настоящая крепость. Как говорят его соседи, в Англии так не охраняются даже военные объекты. Объясняется  все просто, банкир вместе со своими  капиталами прихватил из России и вирус страха.

 Примерно миллион телохранителей  охраняют тела и души нашей элиты, нигде в мире  нет такого количества подобных гвардейцев. При любом передвижение босса атлеты окружают его, один слева, другой справа, третий, как при выводе отряда из окружения, прикрывает тылы. Даже нашему президенту, не от хорошей жизни, стали мерещиться  враги, я уверен, что он тоже глубоко одинокий человек, хотя многие напрашиваются  к нему в друзья.

 Создается  впечатление, что из-под каждой отечественной подворотни, как приведения, выглядывают люди с  дурными намерениями: бомжи, мигранты, скинхеды, воры и разбойники. Взяли нас изнутри, окружили и по внешнему периметру. Чеченские террористы, эстонские фашисты, грузинские русофобы, украинские неофашисты, американские империалисты, западные заговорщики, не слишком ли много всего на наши головы?

Чтобы не вляпаться в какую-то историю, простые люди тоже  стали  чрезмерно осторожны, сушат свои  души, воспитывают в себе безразличие, хотят выжить за счет отстраненности от всего, что происходит рядом. Недавнее печальное  событие поставило свой диагноз нашему обществу. Банда московских подростков среди белого  дня избила несколько человек,  известного шахматиста, якута Николаева забили до смерти. Корреспондент попытался расспросить свидетелей этого происшествия, почему они не вмешались, не прекратили  произвол. И получил циничные ответы.

  «Я видел, как прыгают эти ребята на нашем дворнике. В милицию не позвонил, потому что денег было жалко на мобильном».

«Я подошел к детской площадке, когда человек был уже мертв, жители окрестных домов смотрели в окна. Это же наш народ, телесериалы приучили к тому, что нужно  досмотреть до конца».

«Я парковалась, слышала какие-то крики. В милицию звонить не стала, думала, что позвонят те, кто поближе, а во-вторых, не хотелось связываться, затаскают на допросы, опознания, очные ставки».

 Только через полчаса после убийства на опорный пункт прибежала женщина и сообщила, что зарезали мужчину. Свидетелей было много, около двух десятков человек, но опрос  ничего не дал. Одна старушка во время разбоя  сидела недалеко на лавочке, но испугалась,  не стала куда-то звонить.

Да и некуда звонить. Пресс-служба Краснодарского края заверила жителей, что новогодние праздники прошли без особых нарушений. А в это время молоденькая студентка старалась спасти старушку, которая на остановке трамвая возле автовокзала лежала на скамейки. Ноги у бабушки  были в крови, сильно обморожены, она уже не могла пошевелиться, только глазами моргала. Люди  проходили мимо, никому не было дела до замерзающей старушки, пьяная, мол. Студентка пошла в отделение милиции, её там крепко отчитали. «Она  с утра там лежит, скорая не взяла, без документов, тем более, вшивых, не берут, а для вытрезвителя нужны деньги. Да и нет у нас машин, чтобы куда-то её везти».

Студентка оказалась упрямой, добилась все-таки, что приехала скорая помощь. Врач не скрывал свою злость и неприязнь к молодой спасительнице, выговаривал ей: «Зачем её брать?  Мы привезем, а её все равно выкинут на улицу». Он категорически отказался сообщить больницу, куда повезет старушку. Девушка пыталась сопровождать обмороженную бабушку, но её не взяли, оттолкнули. Не исключено,  что бригада «милосердия», во избежание лишних хлопот,  за углом выбросила живой груз в какой-нибудь кювет?

В этом эпизоде много участников, есть фамилии милиционеров, фамилия врача, но нужны ли они? Это обобщающий образ нашей официальной страны, которую построили для нас: ешь, плодись и меньше думай. Много у нас малолитражных национальных проектов, но не хватает главного, который превращал бы обывателя в гражданина, приучал переживать за тех, кто живет и работает рядом.

В каждой цивилизованной стране, у каждого народа должна быть общая, коммунальная душа. Людям нужно общаться, помогать друг другу, защищаться вместе от произвола чиновников, вырабатывать идеи, вести поиск народных лидеров. В начале девяностых по демократическим образцам и у нас начали строить  гражданское общество, но не успели подвести здание под крышу, как стали разрушать стены, прощаться с демократией. Одну за другой  закрываются общественные организации.

 Радует только одно, что не перевелись пока  в  стране неравнодушные люди, они из последних сил, за счет собственного энтузиазма, стараются отстаивать  душевность, отзывчивость в нашем народе,  в трудной ситуации пытаются помочь конкретному  человеку. Возьмем ту же студентку из Краснодара, которую друзья ласково называют романтическим  именем Франческа. Разве можно не уважать пенсионера Вадима Постникова из Кургана, вставшего в одиночный пикет возле здания городской администрации, требуя, чтобы отменили незаконное постановление о выселения целой семьи из принадлежащего им дома. Постников не был для этих людей  родственником, другом, просто помогал живущим рядом найти справедливость. В городе Судогде Владимирской области человеком года назвали стекловара Владимира Белова. Он в одиночку несколько лет сражался с чиновниками, с нашей бюрократической системой, чтобы   2 тысячному коллективу завода  выплатили задержанную зарплату. Ходил по кабинетам, писал жалобы. И добился своего. Заработанные деньги  люди получили.

 Было бы совсем плохо, если бы в сумерках не сверкали  подобные  огоньки, не показывали  дорогу к добру.  Но им не дают разгореться, соединиться со своими единомышленниками, сделать страну более гуманной. Чтобы  собрать этих активных людей вместе, нужен не только энтузиазм, но и небольшой начальный капитал, хотя бы крышу над головой, стулья. Люди должны прийти в какой-то общественный дом, расположиться, иметь возможность разговаривать, спорить, действовать и так далее. К сожалению, помещений для таких сходов у нашего гражданского общества не оказалось, все приватизировано, все на коммерческой основе. Где нищему населению взять денег на аренду этих комнат, залов, телефонов? Были еще недавно небольшие льготы для общественных организаций на эти цели, и те отменили.

Рабочие московского завода «Рено», бывший «Москвич», решили создать свободный профсоюз. Для этого нужно было провести учредительное собрание, а провести его негде. Решили сделать это прямо на улице, у проходной завода. Несколько человек на такой импровизированной конференции успели уже выступить, но  тут подкатил наряд милиции, и разогнали делегатов. Сказали, что на улице не положено.

Президент недавно очень образно сказал, что многие общественные организации «шакалят» у иностранных посольств. К сожалению, нашему гражданскому обществу, для того, чтобы выжить, чтобы расплатиться хотя бы за  аренду помещений с нашими муниципалитетами, приходится просить милостыню у чужих ворот, как сказано, «шакалить».

Нет денег для организаций, которые объединяют малообеспеченные слои населения, а это, пожалуй, две трети населения России, зато поощряют, спонсируют сполна кремлевские молодежные организации. Недавно они в  балахонах, как средневековые рыцари, стояли пикетом у здания Московской Хельсинкской группы. На этих балахонах проглядывало в разных сочетаниях слово Путин, он как бы сам стоял  в пикете. Чего добивались эта молодежь? Наверно, чтобы закрыли популярную правозащитную организацию, которая помогает людям.

Писатель Владимир Сорокин назвал прокремлевские молодежные организации «штурмовыми» отрядами. Если им перекрыть доступ к деньгам, сказал писатель, их тут же не станет. Но ведь дают деньги, в том числе и из бюджета, для чего-то нужны эти отряды?

В Барнауле был организован клуб любителей советского кино. Собирались для просмотра советских фильмов в основном ветераны, пенсионеры. Когда шел фильм «Молодая гвардия» в помещение кинотеатра ворвались представители молодежного крыла «Единой России», нынешние молодогвардейцы, они сорвали просмотр стариками фильма и стали утверждать, что за вывеской киноклуба скрывается глубоко законспирированная оппозиционная организация.

 Альберт Сперанский, председатель Совета общероссийской общественной организации «Рабочие инициативы»